Глава 6. Оборонительные бои

Два дня шло перемещение на новое место службы. То, что я представлял как надежные укрепления, траншеи и окопы, заграждения из колючей проволоки и так далее, на деле оказалось деревянными башенками, на которых находились наблюдатели. И на этом все. Танки тоже оказались древними. Жерла орудий ужасали своим калибром. Ну а снаряды…
Перемещались эти трехбашенные монстры тоже очень медленно. Широкие гусеницы оставляли глубокие колеи.
Что делать? Тут я в который раз пожалел, что никогда толком не интересовался историей. И не читал ничего серьезнее серии книг о попаданцах, которые оказывались в прошлом и практически тут же начинали творить, меняя историю, переигрывая войны и даже давая советы правителям. А что могу я? Ну писал я несколько статей на тему военной техники, читал в детстве «Порт-Артур» Степанова. И это все. Впрочем, много идей можно взять из обороны того же Порт-Артура. Например, тут не используют минометы. Или они неизвестны, либо их просто берегут. Хотя смысл? Всю дорогу к месту назначения, я мучал память, вспоминая, что писал о минометах.  Самое главное там именно мина. Так как миномет представляет собой, прежде всего трубу с опорными стойками и плиту, назначение которой предавать импульс отдачи от мины в землю. Мина… Тут было сложнее, я сделал несколько набросков и все время стопорился, так как не знал, параметров для производства. Сколько нужно метательного заряда, чтобы послать этот снаряд на расстояние хотя бы в пятьсот метров? Про калибры я вообще молчу, так как писал, особо не вникая. Зачем мне понадобились минометы, если есть гаубицы? Да просто они очень дорогие и тяжелые. И на моем участке была только одна, но техники сразу «обрадовали», что она весьма старая и не столь надежная, как бы мне хотелось. И снарядов на нее только двадцать штук. Весело, не правда ли? А вот минометы могли бы существенно помочь нам отбивать атаки. Да и переносить их гораздо проще, чем ту же гаубицу или катапульты.
Я показал свои рисунки и соображения техникам. Старший из них покачал головой, но пообещал за пару дней изготовить опытный экземпляр.
Как лейтенант, я получил право на использование автомобиля. Паровой двигатель позволял разгоняться до максимальной скорости в сорок километров в час. На нем, я объехал всю вверенную мне территорию, уделив внимание проходимости местности по обе стороны дороги. Именно тут я и планировал разместить морские мины.
Работа была адская, но техники быстро смонтировали единый взрыватель. Они же и рассчитали, как нужно разместить заряды, чтобы разом уничтожить все, что окажется в данный момент на дороге.
Теперь оставалось только ждать массированной атаки. И надеяться, что контакты не отсыреют.
Несколько дней мы потратили на то, чтобы укрепить наши позиции, создав своеобразный периметр.
Нельзя сказать, что враг не пытался разведать или прорваться на моем участке. Разведчиков мы уничтожали. Благо, что их было немного. Однако и я отправлял разведчиков в рейды. Нужно было понять, сколько там собралось подразделений противника. И в особенности, есть ли у них техника и какая именно.
В разговорах с техниками, я узнал назначение этих башен, которые я видел при обороне крепости. Оказывается, там укрывались арбалетчики, которые должны были с высоты обстреливать защитников.
И все же, я уже начал привыкать к должности и к тому, как обращаются ком не остальные. Теперь я, Арох Диборо, стал сэром лейтенантом. Странно все это. Ну какой из меня лейтенант и командир? Я с трудом соображаю, как нужно использовать ту или иную группу, предпочитая оставлять все это на сержантов. Хотя, чего я гружусь? Мой первый лейтенант тоже использовал сержантов и капралов в качестве основы своего аппарата. Значит, буду этим пользоваться и я. Все равно хуже не будет.
На третий день после обустройства укреплений, появились мои разведчики. Я встретил их в уютной комнатушке своей землянки.
— Сэр лейтенант!— сказал капрал взвода разведчиков.— Мы наткнулись на отряд в семь тысяч солдат…— он замолчал, собираясь с мыслями.
— Ну и?— поторопил его я.
— Кроме них движутся еще три отряда. В итоге их будет тысяч тридцать.  Кроме того, там десять тяжелых танков и восемь башен. Мои люди насчитали с десяток повозок с боеприпасами.
Я замолчал и почесал затылок. Все было точно так, как я и думал. Осталось только узнать, что на перешеек совершено нападение, пусть и не такое массированное, какое планируется здесь. Тридцать тысяч это много, а вот наличие десяти тяжелых танков делает попытки отразить атаку практически невозможной. Впрочем, дорога заблаговременно заминирована, а потому вряд ли кому-то из терперов удастся пробиться из огненного мешка.
— Пошлите гонца к капитану Порксу с донесением!— приказал я своему адъютанту.— А вы отдыхайте,— добавил я капралу разведки.
Как я и ожидал. Прибывший из штаба гонец принес известие, что на перешейке идет бой. Там в качестве наступающих около семи тысяч пехоты и легкие танки. Весело, но там группа отобьется. Остается только нам встретить незваных гостей.
Как и следовало ожидать. Противник двинулся вперед, едва только я узнал о начале боя на перешейке. Среди пехоты, двигались танки, как я и предполагал. Вечерело. Солнце уже катилось к закату. Именно тьмой враг хотел воспользоваться, для того чтобы одним ударом снести нашу оборону, после чего двинуться дальше, отрезая группу войск, вплоть до полного их уничтожения.
Практически вся колонна вошла на минное поле. Тут были все танки, башни, артиллерия. Позади плелись кухни и обозы с припасами. И ждать их означало, что пара тысяч просто выйдут из опасной зоны, в том числе и танки, против которых у нас практически ничего нет.
— Давай!- приказал я и поднял бинокль.
То, что произошло по моей команде, я не могу описать. Мощные взрывы подняли в небо огненные облака и горы почвы. Танки и башни разрывались в клочья. То, что говорилось с пехотой, не хотелось даже думать.
Мои солдаты бросились вперед, добивая раненых и тех, кто еще уцелел. Главной целью был обоз. Лишние припасы никогда не будут обузой.
В считанные минуты силами восьми сотен была уничтожена тридцати тысячная армия. Конечно, повторить нечто подобное будет сложно. Впрочем, никому уцелеть не удалось. А потому рассказать как именно и из-за чего погибла эта группировка тоже некому.
Солдаты вполне довольные собой, стаскивали уцелевшее оружие и снаряжение. Кроме того, мы получили с десяток кухонь с огромным запасом продовольствия, рассчитанного на тридцать тысяч солдат и на три дня операции окружения. У нас были мастерские по ремонту оружия, три тягача и огромное множество боезапаса.
Мы расчистили дорогу от ошметков, трупов и разорванной техники. Конечно, скрыть следы крови не удалось. Но мы не стремились сделать это. Гораздо сложнее было заказать еще морских мин, так как практически весь запас был уложен на дороге смерти.
Уже вечером следующего дня, когда работы шли в полном разгаре, разведчики доложили, что к нам идет пятьдесят тысяч  солдат и почти тридцать танков различных по своей конструкции. Война продолжается и это я понимал с каждым днем все лучше и лучше. Тактика  войны должна меняться, иначе нас просто сметут и эти пятьдесят тысяч нам просто не остановить. Прежде всего, потому что мин как таковых не осталось, а гаубицами много не навоюешь. Особенно против танков, которые маневрируют.
Первую атаку мы отбили уже на рассвете. Три сотни пехотинцев полегли, встреченные кинжальным пулеметным огнем.  Потом, спустя еще час отразили еще одну атаку. Нам даже удалось подбить один легкий танк, спасибо лучникам с их специальными стрелами.
Потом  по нам отработали гаубицы противника. Один за другим снаряды падали на землю, поднимая вверх груды земли.
Если бы не наши укрытия, то потери были бы слишком велики…
Только к вечеру прекратились атаки. Я устал, сорвал голос. Своих раненых мы увозили подальше, а некоторых пришлось закопать, предварительно добив.
На третий день к нам прибыло трое в белоснежных балахонах. Как оказалось – маги медицины. Интересно было посмотреть, как они работали, но результат… Раненые, которых мы бы просто добили, начали приходить в себя, раны заживали. Вот только после курса  лечения, каждый маг должен был хотя бы пару часов отдохнуть, выспаться, ну и обильное питание.
Так просто оставаться на месте, значит рано или поздно, но придется отступать или погибнуть. Враг стягивает войска. Мин пока не подвезли и когда привезут еще неизвестно. И я сомневался, что удастся устроить еще одну такую минную засаду. А вот если пустят танки, то… Наши пушки вряд ли смогут помочь остановить эти грозные и тяжелые машины.
Я давно приметил одного сержанта. Его рота особенно отличилась во время отражения атак. Да и в разведку ходили именно его солдаты. Обсуждая с сержантом Орласом как лучше напакостить врагу, тот предложил вылазку. Суть предложения представляло собой небольшими группами пробраться к лагерям терперов. Снять часовых и устроить минные поля. Если получится, то вывести из строя танки или боевые машины.
Предложение я одобрил. В итоге, пятьдесят бойцов отправились в ночной мрак.
Они вернулись на рассвете. Вернулись все. Усталые, но довольные. А потом послышались многочисленные взрывы. Одну атаку мы сорвали. А затем последовала атака. Впереди – несколько рядов тяжелой пехоты, закрытых щитами. Длинные копья торчали из разноцветных плоских щитов.
Наши лучники вскинули луки, приготовились, а затем выпустили свои смертоносные подарки. Туча стрел как туча обрушилась на врага. С моего места, я видел как падали убитые и раненые. Но их место занимали другие. Новые и новые стрелы отправлялись в полет. Снова падают убитые и раненые. Однако остановить эту лавину будет сложно.
Арбалетчики постарались выбить тех, кто оказался ближе. Кроме того, три пушки ударили картечью. Град мелких металлических частиц буквально смел первые ряды наступающих. Потом был второй залп, затем третий. А потом пушки поспешно утащили в укрытие. И вовремя, так как пехота начала откатываться, а по укреплениям ударили гаубицы.
Обстрел был недолгим, а затем двинулась вперед пехота терперов. Щиты прикрывали солдат от прямых ударов болтов арбалетов. А стрелы хоть и выбивали достаточно большие бреши среди наступающих, но все равно погоды это не делало.
Застрекотал пулемет, короткими очередями, выкашивая первые ряды. Это было нарушением моего приказа, но ничего поделать я уже не мог, так как мои солдаты вскинули винтовки и открыли беглый огонь, выкашивая наступающих.
И снова не дойдя до первой линии обороны, враг отступил.  
Им вслед летели стрелы и камни пращников, старательно сокращая численность противника.
Пока наши потери были не столь велики, чтобы принимать решение отступать. К тому же, часть разведчиков вышла вперед, старательно обирая трупы изымая у них и оружие и боеприпасы. Тем более, что наши припасы медленно подходили к концу. Кроме того, они ставили минные ловушки, благо что пороховых зарядов у нас хватало.
Ближе к вечеру покой и тишину нарушил рев и грохот двигателей. Три громадины танка медленно ползли по дороге. Таких монстров я еще не видел. Мало того что сами по себе они представляли собой мастодонтов на широких гусеницах, так еще единственная башня имела сразу два длинных ствола орудия. В бинокль я видел грубую броню в пупырышках заклепок. Многочисленные шрамы говорили о том, что эти монстры уже бывали в боях и явно выходили победителями. Но только не на этот раз. Похоже, только мне пришла в голову идея метать катапультами морские мины.  Ну а бочки с горючей семью не всегда срабатывали. Чаще они отскакивали от брони, и только потом вспыхивало пламя. Единственная радость, что пехоту это отгоняло. Но сейчас танки были одни. Там, позади, топала пехота, но закрытые щитами, они двигались очень осторожно. Тем более что сами танки двигались в ряд, не имея возможности разъехаться на относительно узком промежутке между болотистой равниной, заросшей чахлыми деревцами и кустарником. Внешне было понятно, что пушки лучше не выкатывать  - уничтожат. А вот катапульты – уже техники готовили. Даже морские мины прикатили.
Танки приближались. С каждой секундой я видел едва ли не каждую царапину на грубой толстой броне. Вот первый резко замер. Цилиндрическая башня развернулась, выбирая для себя цель. А потом громыхнул двойной выстрел.
Два фонтана земли взметнулась в небо. До наших позиций не дотянули, но испугали существенно. Сами воронки впечатляли.
Вздрогнув всем корпусом, танк двинулся с места. Он приближался медленно и неумолимо. Трупы погибших и тела раненых, которых не забрали, лопались и сминались в землю, разбрасывая в разные стороны грязно-кровавые ошметки.
В этот момент две катапульты выбросили свои заряды.
Две мины долетели до цели. Одна из них взорвалась на броне, разорвала часть корпуса, свернув на бок башню и повредив один из стволов. Вторая мина взорвалась рядом с гусеницей, срывая каток и раскатывая широкую гусеницу по заваленной телами земле.
Второй танк начал откатываться назад, при этом разворачиваясь, готовясь объехать поврежденную машину.
И в этот момент по корме ударили сразу две мины. От двойного взрыва этот монстр превратился в горящий костер. Третий танк рванулся вперед, стремясь одним рывком прорваться, и увяз в болотистой земле. Причем так увяз, что провалившаяся в трясину гусеница утянула на себя практически весь корпус. Под своим весом, танк замер и начал тонуть. Танкисты повылазили из бронированного нутра и поспешили назад, под защиту приближающейся пехоты.
Я выдохнул с облегчением. Против пехоты у нас было надежное средство. Лучники выпустили стрелы с зарядами-гранатами. А тем, кто приблизился в зону поражения, досталась бочка с горючей смесью. И черное пламя с радостью принялось пожирать и убитых и тех, кто еще числился живым.
После этого терперы начали отступать. Как всегда.
Теперь можно было отдохнуть. Солдаты сами справлялись с обороной, а три танка не позволят другой технике пробиться к нашему укреплению.
Я поселился в небольшом домике в ближайшем от укрепления селе. Довольно, надо сказать, богатом. Некоторые жители уже ушли, другие думают, что война их не коснется. К сожалению, им придется вскоре об этом пожалеть. Однако кто знает, что будет завтра? Может нам удастся сделать невозможное, и враг отступит. Выберет себе иное место для прорыва.
Нам повезло и пошли долгожданные подкрепления. Целых девять тысяч солдат, большая часть из которых - новобранцы. Теперь на переднем крае находится около семи тысяч солдат. Еще тысячи две проходят лечение и обучение. С одной стороны это сила, а с другой…
Я от скуки первым делом сходил туда, где тренировались солдаты. Меч, лук, арбалет, копье… Все это оказалось не просто хорошо знакомым. Мой реципиент отлично владел всем этим. Видимо, синеров готовили по быстрой технологии. Готовили не просто пушечное мясо, но войска, которые должны были сражаться и даже побеждать. Впрочем, пока побеждать не получалось. Нас теснили по всем фронтам и уже даже мое сопротивление просто ничего не дает. Перешеек, откуда я прибыл на этот участок фронта, тоже сдадут, это неизбежно. Права там не висят сотни тысяч терперов, как у нас.
Служба не обременяла. Мне доложили, что были отбиты пять атак. Враг попытался отбить от нас полузатопленный танк и утащить подбитые, чтобы расчистить дорогу для прорыва. В итоге там образовалась изрядная пробка и кучи трупов с ранеными, которые не смогли уползти к своим.
А раз так, то отобьемся. Сколько там осталось от пятидесяти тысяч?  Думаю, что тысяч пять мы уже выбыли убитыми и ранеными. Техника заперта пробкой, которую просто так не пробить. Разведчики докладывали о том, что техники терперов начали строить дорогу. А вот это плохо. Так они могут зайти к нам в тыл, чтобы потом просто вырезать.
— Господин лейтенант, сэр,— ко мне подошел сержант разведчиков.
— Слушаю,— я отдал арбалет своему адъютанту и вытирая руки полотенцем.
— Есть две новости…
— Говори плохую,— перебил я, стремясь избежать долгого разговора.
— К штурмующей армии подошло подкрепление в численности сто тысяч,— последовал доклад.— Понтоны мы уничтожили, просто перебив охрану и взорвав заряды. Вот только взрывчатки у нас больше нет.
— Нужно заставить врага двигаться. Только в движении он наиболее уязвим.
— Но это опасно, так как против такой силы нам не устоять…— пробовал возразить сержант.
— Нам не устоять в любом случае,— парировал я.— Нас сметут при первой же возможности без шансов на выживание. И этот участок просто обойдут. Сами же знаете, что строят понтонные переправы через заболоченный участок.
— Есть еще три места, где можно перебросить небольшими партиями солдат и технику…— сказал адъютант, который все это время молча стоял в стороне.
— Вот видишь! Даже солдаты знают, что если будем отсиживаться здесь, то очень скоро окажемся в кольце, и после этого нас просто уничтожат.
 — И что вы предлагаете?— спросил сержант.
— Для начала отправьте гонца в штаб, пусть пришлют нам еще мин и побольше взрывчатки, боеприпасов, так как этого явно не хватит в случае длительных боев.
Вернувшись в свой дом, я скинул кирасу и рубаху, обмыл пот в умывальнике и завалился на жесткую лежанку. Как мне не хватало компьютера, Интернета с его многочисленными форумами и справочниками. Ночных посиделок на тех же форумах и чатах. Под пивцо с сырными кубиками. Хорошее такое, темное, дорогое. Не хватает музыки, которую слушал практически целый день. До сих пор не понимаю этого мира, его правил. Держа в руках вполне современную даже для нашего мира винтовку, я понимаю, что к ней осталось около сотни патронов и пополнить боезапас я вряд ли скоро смогу пополнить. Основная война ведется при помощи луков и стрел. Катапульты метают заряды с зажигательной смесью или порошком. Состав порошка и жидкости мне был неизвестен, но я знал, что его мощности вполне хватит, чтобы уничтожить все живое в радиусе двадцати - пятидесяти метров.
Сколько себя помню, я никогда не хотел связывать свою судьбу с военной службой    . Но оказавшись в шкуре искусственно созданного солдата-синера, стал стремиться выжить. А для этого нужно как можно активнее продвигаться по карьерной лестнице. Сейчас я лейтенант, но это, как и следующее звание, еще не уберегают от опасности погибнуть. Вон, капитан Поркс находится на перешейке, хотя там тоже не сладко и убить могут точно также как и в бою. А потому, следует как можно скорее и, желательно, безболезненно, перескочить капитанские погоны и стать майором.
Мечты, мечты, где ваша сладость. Проза жизни куда более жестока. Нас снова атакуют. К счастью пехота, а потому меня не отвлекают от раздумий. Следует уходить, так как враг явно подтягивает артиллерию и гаубицы в частности.
Очень порадовали техники, которые принесли мне экспериментальную модель миномета. Блин! Я даже не техник, так поверхностно знаю, что это такое. Труба на толстом диске. С десяток мин, осколочного действия.
Естественно я приказал испытать его во время следующей атаки. Но не повезло. В бой пошли какие-то конструкции из шкур, натянутых на каркасы. Стрелы не могли пробить их, но парочки бочек с зажигательной смесью, заброшенных катапультами, позволили прекратить всякие попытки атаковать нас.
На свой страх и риск я разрешил провести ночную вылазку. Нам нужны были сведения, а они просто так не распространяются.
Едва только стемнело, боевая группа в сотню солдат, под командованием сержанта Орласа отправилась в сторону позиций противника. Не прошло и два часа, как прибежали трое солдат из разведгруппы. Они попросили дать им миномет и все мины. С одной стороны делать это не хотелось, так как противник мог получить преимущество, получив такое оружие. И все же, раз просят, значит, есть на то причины. Довольные разведчики умчались в ночь. А я остался ждать результатов рейда. Не спалось и чтобы убить время ожидания, прошелся по лагерю. Проверяя бдительность часовых. Все было в пределах нормы. Никто не спал, все зорко вглядывались в темноту, прислушивались к каждому шороху. Несколько раз меня останавливали и требовали пароль. И только убедившись, что я свой, пропускали далее.
До самого возвращения ударной группы, я не мог найти себе место.
Сержант Орлас первым делом пришел ко мне. Весь грязный в пропитанной потом униформе.
— Мы нашли большой лагерь,— сходу заявил сержант.— Мы их немного потревожили,— он перевел дыхание и вытер пот в перемешку с грязью со лба.— Мины легли кучно, но жаль, что мало взяли…
— Насколько большой лагерь?— оживился я.
— Там тысяч десять, может больше. Есть техника, артиллерия. Лагерь свежий, значит, они не так давно пришли.
Я задумался. Если они только подошли, значит те, кто штурмовал нас ранее, были переброшены куда-то еще. И значит, будут новые атаки и кто знает, сумеем ли мы пережить их и удержимся на данных позициях.
— Отдыхайте. А после обеда жду тебя у себя,— сказал я и, повернувшись,  пошел к себе. Мне тоже следовало отдохнуть.